Партия сказала, гражданин винифицировал

Историю своей страны надо знать наизусть. Историю виноделия в том числе. Разбираемся, что происходило с отраслью в СССР.

Эпизод 1. Зарождение

В 1919 году советское государство, молодое и дерзкое, делает шаг навстречу вину — Совет Народных Комиссаров издает декрет, запрещающий изготовление спирта и крепких напитков. Нет, не потому что заботила нравственность, просто зерна в послевоенной стране было мало, и нечего его на этиловый спирт переводить.

Вино крепостью до 12 градусов под запрет не попадает — уж оно-то к зерну не имеет отношения. Позже ослабляют пояс, разрешают вино до 14 градусов.
И дальше, благодаря неустанной заботе и любви коммунистической партии, винодельческая промышленность расцветает.

Государство денег не жалеет: отстраивает в южных республиках винные совхозы, финансирует исследования по теме и всякие кафедры виноградарства. Ученые активно изучают микрофлору хересной пленки, шампанизацию, расы дрожжей. Средства, чтобы научные достижения внедрять в жизнь, тоже выделяются. И вот, в 30-е годы виноделие обретает определенную мощь и даже трех китов.

Кит № 1. Советское шампанское. Правительство поставило задачу: обеспечить трудящегося человека доступным «шампанским», ибо употребление вина с пузырьками дает ощущение материального благополучия, а работящий советский гражданин его заслуживает.

Одна беда — страна большая, «шампанского» надо много, а оно требует возни и времени. И в идеале нужно что-то придумать, чтобы максимально быстро и просто производить продукт. За дело взялся химик-шампанист Фролов-Багреев.

Он подобрал метод производства — резервуарный. Суть его в том, что будущее игристое переживает второе брожение не в бутылках, томясь в холодном подвале, как при классическом методе — а в стальном цилиндре, под контролем технологов, которые, играя с давлением и температурой, ускоряют процесс.

Сам метод итальяно-французский, придуман в начала 20 века, и Фролов-Багреев там был ни при чем. Он его усовершенствовал, создал крутой аппарат: цилиндр, в котором вино могло все сразу — и охладиться, и побродить. Раньше оно охлаждалось в одном месте, бродило в другом, его переливали, теряя время и часть самого вина. Теперь, немного погоняв вино по посудинам на начальном этапе, его заливали в аппарат и успокаивались.

В 1936 году аппарат опробовали на Донском заводе шампанских вин, через год с конвейера сошла первая бутылка того самого Советского шампанского — с тех пор гражданину было что поставить на стол в торжественный момент.

В стране насадили специальные виноградники (под Новороссийском, в Молдавии, Украине и Средней Азии), построили заводы — не только в типично винных местах вроде Новороссийска, но и в Нижнем Новгороде. Чтобы поток «шампанского» не прекращался. Кстати, с настоящим шампанским, кроме пары сортов винограда, Шардоне и Пино Нуара, у Советского пересечений не наблюдается.

Кит № 2. Крепленое. Суровая русская душа любит покрепче, поэтому в стране еще при царе порывались производить крепленые вина. Ездили за границу, изучать хересные дрожжи, наловчились делать портвейн.

Советские ученые продолжили славную традицию: изучили процесс мадеризации, обнаружили правильные дрожжи для хереса в Армении, в кувшинах с вином, и отточили технологию производства портвейна. С тех пор херес, мадера и портвейн не переводились на земле советской. Причем долгое время они были вполне достойными, пока не скатились в Белое крепкое и 777.

Кит № 3. Грузинское столовое. В меру дикое, в меру крепкое саперави, понятное и с уместной кислинкой — такое вино просто обречено быть хитом, вовсю ездить на шашлыки и тем самым способствовать единению граждан. Лозами Саперави обзаводятся виноделы Дона, Кубани и Ставрополья — тоже хотят создавать модные вина.

Эпизод 2. Расцвет

Была война, после нее виноделие быстро привели в форму. За первую пятилетку довоенные объемы не то что восстановили, а даже превысили. Ну и потом продолжили в хорошем темпе.

Немного статистики: 1940 году произвели всего 4.9 млн бутылок «шампанского», а вот в 1958 году уже 33 млн.

Советский союз выходит на 4 место по производству вина. Причем оно начало выезжать за границу и получать там медали. Особо ценными образцами считаются: десертные мускаты Крыма, красные полусладкие вина Грузии, игристое из Абрау-Дюрсо, столовые вина из Молдавии и Украины.

Ученые трудятся во имя новых побед. Селекционеры день и ночь выводят сорта с идеальными показателями и дают им прекрасные имена. Первенец Украины, Цитронный Магарача, Голубок, Фиолетовый Ранний. Новые сорта составляют компанию местным (Пухляковский, Красностоп, Баян Ширей, Матраса, Цицка) и евросортам (Рислинг, Алиготе, Шардоне, Мерло, Пино Черный, Каберне и всякие разные Мускаты).

Шампанисты оптимизируют производство, изобретают метод шампанизации в непрерывном потоке. Суть его — загрузил сусло в агрегат из нескольких цилиндров и дальше просто поддерживай давление с температурой и следи, чтобы процессы происходили и все перетекало в нужный момент в нужный цилиндр. Еще проще, чем раньше, еще дешевле и главное — больше пузырьков, прозрачности и пены.

Наступает прямо-таки золотой период. Виноград технично зреет, заводы делают вино по госстандартам. Ученые выкладываются в лабораториях. Государство щедро вкладывается.

Ну а простые граждане активно потребляют на типовых кухнях отечественное вино. Красное, белое, шипучее. Натуральное и качественное. Для особых ценителей есть вино марочное, то есть высшей категории качества, выдержка, элита. И вот еще бы чуть-чуть — и мы бы обрели винную культуру, совсем как европейцы. Но дальше все идет под откос.

Эпизод 3. Упадок

60-70-е годы. Начинается гонка за количеством. Вырастить больше винограда, создать больше вина. Главное — производить стабильно и много.

Перед учеными теперь другие задачи: изобрести виноград с хорошим выходом сока, как-нибудь ускорить производство — в обход качества, ну и ладно.

В результате виноградники засаживают сортами невыразительными, зато высокоурожайными. Крепленые вина — оплот государства — все чаще делаются примитивным способом: виноградный сок, спирт, дубовая стружка, перемешать, настоять.

Граждане продолжают пить вино, но статистика потребления жестко смещается в сторону крепкого, того самого, на стружке. Хиты этого времени: Розовое крепкое (в народе его называли «поздняя любовь» или «муж далеко» и использовали для обольщения дам на курорте), Агдам, «портвейны» Анапа и Солнцедар.

Кстати, Солнцедар. Ходили про него разные слухи. Мол, СССР настроил заводов и комбинатов в Алжире, направил туда кучу инженеров и жаждал отдачи. Ее не было. Чтобы хоть что-то выжать, заключили контракт на поставку алжирского вина в Советский Союз. Не учли один момент: алжирцы подписались отдавать просто вино, без бутылок, а мы на такие расстояния транспортировать жидкое не умели. Только нефть. И вот с тех пор в Алжир регулярно заезжал танкер с нефтью, сливал ее местным, отмывался в нейтральных водах и назад вез уже вино. По прибытии на советский берег его крепили, разливали в бутылки, клеили этикетки Солнцедар. О, этот брутальный нефтяной привкус.

В 1985 году правительство постановило: надо победить нарастающее пьянство и алкоголизм. Лозы вырубаются под корень — все как мы любим, создавать десятилетиями, а потом враз уничтожить. Виноградники более-менее жалеют только в Грузии.

Заводы спешно перекраивают под иное производство, специалисты расходятся по другим сферам. Плодится крашеная виноградная гадость. В это время будущий президент Медведев учится на юрфаке и ничего не имеет против портвейна Анапа.

Потом начинается совсем другая страна и другая история. Уже засели за написание.